Что делать, если я не знаю, что делать дальше?

Бертольд Ульзамер. Что делать, если я не знаю, что делать дальше?Практическая работа методом семейной расстановки
Что делать, если я не знаю, что делать дальше?
Бертольд Ульзамер
Эти размышления обращены к терапевтам, начинающим работать
методом семейной расстановки. Это не руководство о том, как себя вести,
их задача – скорее дать импульсы, вселяющие мужество.
Если вы уже занимаетесь семейной расстановкой, вспомните,
что вы чувствовали, когда впервые проводили расстановку совершенно
самостоятельно, на свою ответственность?
Большинство перед первым опытом испытывают страх. Шаг в
неизвестность требует мужества. В голове проносятся тревожные мысли:
достаточно ли деятельной будет моя интуиция? Сумею ли я распознать и
распутать имеющиеся узлы? Сколькими знаниями о порядках и структурах тут
можно было еще овладеть! Да и понимание того, что каждая расстановка
уникальна, что здесь постоянно обнаруживаются новые, неожиданные грани,
уверенности не прибавляет.
 
Мой образ этой работы связан с приключениями спелеолога.
Он открыл древнюю, не известную до сих пор подземную сталактитовую
пещеру. Веками никто не замечал входа в нее, скрытого непролазным
кустарником и завалами камней. И вот он протискивается в узкий лаз, и
перед ним открывается огромный зал. Его охватывает трепет. Ощупывая
ногой пол, он делает первые шаги внутрь, очень осторожно, чтобы не
поскользнуться. Света его лампы хватает только на пару метров. Об
остальном пространстве он скорее догадывается, чем видит его. Когда
где-то срывается камень и с грохотом катится в пропасть, возникающее эхо
создает ощущение громадной протяженности. Его чувства напряжены до
предела. За каждым выступом может начаться новый ход, за каждым
поворотом может таиться глубокая расщелина. Шаг за шагом он находит свой
путь и благоговейно отдает себя во власть красоты и тайны.
Правда, такие пещеры нередко случается обнаружить и просто
прохожим. Но такому прохожему – без опыта и необходимого снаряжения –
удастся пройти лишь короткий отрезок пути. Только опытные исследователи
пещер, которым знакомы другие пещеры, у которых всегда с собой нужное
снаряжение, отваживаются продвинуться глубже, чтобы исследовать
преисподнюю.
 
Необходимое базовое снаряжение состоит прежде всего из
знаний о часто встречающихся структурах, которые обнаруживаются в
расстановках. Кто хочет заниматься расстановками, сначала приобретает
солидный запас знаний на семинарах, из книг и видеозаписей. Ему
известно, например, о том значении, которое имеют рано умершие члены
семьи, он видит влияние предыдущих партнеров родителей на их детей и
знает о перенятии подавленных чувств. Лишь при наличии этих знаний может
начать развиваться интуиция. Между знаниями и интуицией существует
неразрывная взаимозависимость. Они развиваются вместе. Так каждый
разрабатывает свой собственный стиль и собственные вариации. Но хорошие
знания и ремесленные навыки необходимы, и только тогда может развиваться
искусство.
К базовому снаряжению относятся также следующие указания к
действиям. Они отвечают на важный вопрос: что делать, если во время
расстановки я вдруг растеряюсь? Если я не буду знать, что делать дальше?
Фонарик интуиции гаснет, я стою в темноте – что делать?
Целесообразный образ действий:
 
Концентрируйтесь на минимуме.
Оставайтесь стоять и расслабьтесь.
Экспериментируйте.
Задайте базовый порядок.
Назовите реальность по имени.
Выражайте уважение.
Признайте связь.
Позвольте эху отрегулировать ошибку.
Концентрируйтесь на минимуме
Если вы сконцентрируетесь на минимуме, вам будет легче
сориентироваться в начале расстановки или, другими словами, это поможет
фонарику сразу же не погаснуть из-за перенапряжения. Желание найти
комплексное решение естественно и понятно. Оно очень человечно. Но тот,
кто стремится полноценно охватить все разветвления семьи, осложняет
жизнь и себе, и участникам. Когда один друг рассказал мне, что его
собственная расстановка заняла два с половиной (!) часа, это произвело
на меня сильное впечатление. И все же я считаю, что подобная
длительность предъявляет слишком высокие требования к концентрации и
большинства ведущих, и большинства участников.
Минимум в расстановке родительской семьи – это, как
правило, ее ядро: в него входят родители и братья/сестры, включая самого
расставляющего. От этих лиц можно получить основное представление об
«очагах напряженности» в семье. Лишь после этого имеет смысл включать в
расстановку дополнительных персонажей. И лучше всего, если каждый раз
будет вводиться по одному важному для семьи лицу. Тогда, судя по тому
воздействию, которое этот человек оказывает на остальных, можно сразу же
выяснить, имеет он здесь значение или нет. Если ни у кого из
расставленных ранее участников чувства не меняются, значит, он здесь не
важен, и его можно снова из расстановки вывести. Если чересчур быстро
расставить слишком много членов семьи, можно легко запутаться в большом
количестве информации.
Еще одну опасность, тоже вытекающую из потребности в
«большом» решении, представляет собой, к примеру, намерение разом
разрешить по возможности все конфликты, в том числе и предыдущих
поколений. В этом случае терапевт быстро теряет из виду расставляющего, и
энергия, вместо того чтобы сконцентрироваться на нем, концентрируется
на отсутствующих членах семьи.
Кто здесь делает расстановку? Как чувствует себя этот
человек? Что нужно для того, чтобы он нашел решение? Вот основные
вопросы, к которым нужно возвращаться снова и снова.
Оставайтесь стоять и сделайте небольшую паузу
Расстановка застопоривается, интуиция отказывает.
Внутренний свет иссякает, и ни один внезапный проблеск духа не
рассеивает тьму. Дело может быть в недостаточном понимании динамики или в
нехватке информации о событиях в семье. Главное – не впадать в панику.
Сейчас нужно принять вызов темноты и ее выдержать. Оставайтесь стоять и
испытайте тьму! Боящийся темноты впадает в панику и слишком рано
пускается бежать. Так он может сбиться с пути, оказаться в тупике или
даже провалиться в какую-нибудь дыру. Но если вы уже знаете, что свет в
любой момент может внезапно погаснуть, то и в таких ситуациях вы будете
реагировать спокойно.
Опытный человек знает, что свой путь он найдет. Дайте себе
немного времени. Когда глаза привыкают к темноте, иногда становится
виден слабый проблеск света, и дальше путь может пойти в этом
направлении. А если темнота остается непроглядной, через некоторое время
имеет смысл начать осторожно ставить одну ступню перед другой и так на
ощупь продвигаться вперед. Если тогда вы повернете за угол, снова станет
светло. Двигайтесь маленькими шажками!
Еще одной важной интервенцией в темноте может быть такая:
на этом месте – посреди мрака – прервать расстановку. Вера в то, что
«душа» получила достаточно импульсов, чтобы с уверенностью двигаться
дальше к хорошему решению, делает этот шаг возможным и значительным.
Одновременно это снимает с плеч груз необходимости постоянно предъявлять
в конце идеальные порядки.
Указанные далее варианты действий представляют собой шаги,
которые имеют смысл перед возможным прекращением расстановки (но их
необязательно делать каждый раз). Каждый из них позволяет увидеть
ситуацию под другим углом зрения. Последовательность их применения
зависит от расстановки.
Экспериментируйте
У вас всегда есть возможность пройти какой-то отрезок в
новом направлении и проверить, на правильном ли вы пути. Если ваша идея
оказалась неплодотворной, возвращайтесь к исходной точке. Вся прелесть
здесь в том, что вы ничего не можете сделать неправильно. Соберитесь с
духом и доверьтесь своей интуиции. Уступая своим неожиданным, спонтанно
возникшим идеям, а затем проверяя их, вы натренируете интуицию лучше
всего.
Позиция экспериментатора поможет вам и в том случае, если
выбранный путь не продвинул вас дальше. С другой стороны,
экспериментирование полезно ограничить, поскольку чаще всего просто не
хватает информации, чтобы двигаться дальше. Хорошим индикатором,
показывающим, находимся ли мы на пути к решению или нет, часто является
реакция группы. Беспокойство, нарастающая скука или расфокусировка
указывают на то, что расстановка скоро должна быть завершена.
Задайте базовый порядок
Изменение пространственного порядка – это вмешательство,
оказывающее самое сильное воздействие. Возьмем в качестве отправной
точки один из сложных исходных беспорядков. Члены системы стоят вдоль и
поперек по всему помещению. С виду – полный хаос, высказывания
заместителей сбивают с толку. Обнаруживается много всего нерешенного и
тяжелого. В такой ситуации, чтобы внести ясность, имеет смысл расставить
систему в базовом порядке (родители рядом друг с другом, дети по
старшинству – напротив). Проделав этот шаг, вы увидите, какие
переплетения распутались уже только вследствие создания нового
пространственного порядка, а какие остались. Теперь последние – самые
важные.
К счастью, всегда есть семьи, которые поначалу производят
впечатление сложных и запутанных, но уже один только хороший порядок в
расстановке создает ясность и ориентирует их на решение. Но что делать,
если и тогда в воздухе по-прежнему витает недовольство и
неразрешенность?
Назовите реальность по имени
Система является запутанной, если уже нельзя понять, кто к
какому поколению относится, кто здесь дети, а кто родители. Даже если
члены семьи стоят в правильном порядке, порой они не осознают себя в
своих ролях. В таких ситуациях иногда достаточно просто назвать вещи
своими именами.
Это может выглядеть так: члены семьи сначала просто представляются друг другу и таким образом знакомятся.
«Я твой отец, ты мой сын».
«Я твоя жена, ты мой муж, это наши дети».
«Я второй муж, ты первый».
Эти фразы обладают силой, поскольку вносят ясность. Одно
уже только произнесение их вслух упорядочивает хаос. Члены семьи
перестают чувствовать в своих ролях напряжение.
Иногда сопротивление слишком велико, чтобы человек мог
принять реальность. К примеру, сын стоит на привилегированном месте
рядом с матерью и отказывается произнести фразу: «Ты моя мама, а я
только твой сын». В подобной ситуации оказывается эффективным увидеть и
принять это сопротивление и сформулировать его в виде вступительной
фразы. А уже за ней последует фраза, отражающая реальность. Например:
«Даже если я не желаю этого признавать, ты – моя мать, а я только твой сын».
«Даже если это для меня очень плохо, даже если это кажется ложью, даже если я хочу отказаться…»
Такое вступление облекает сопротивление в словесную форму. Тогда и реальность становится легче назвать и принять.
Выражайте уважение
Следующий маленький, но важный шаг больше, чем просто
называние действительности. Он дает возможность выразить уважение к роли
и месту своего визави. Каждому члену семьи в семье полагается свое
место. Каждый член семьи заслуживает признания своей принадлежности –
это и есть уважение.
«Я уважаю тебя как бывшую жену моего мужа».
«Я уважаю тебя как моего старшего брата».
Влияние таких фраз часто просто удивительно. Меняются оба:
и тот, кто эту фразу произносит, и тот, кто ее слушает. Если их честно
произносят и честно принимают, они начинают свое целительное
воздействие. Обычно члены семьи не приходят к этим фразам сами.
Предложите им их.
Признайте связь
Существует два часто встречающихся варианта связи детей с
родителями: либо дети похожи на своих родителей и сходным образом себя
ведут, либо они перенимают чувства (печаль, вину или злость),
подавленные родителями (или другими родственниками). В этом случае дети
не похожи на родителей внешне, но похожи на них внутренне.
Если дети похожи на родителей или похоже себя ведут, хорошо выразить это словами.
«Я такой же, как ты, отец».
«Я поступаю с дочерью так же, как ты поступала со мной, мама».
Эта особая связь кажется особенно сильной между матерями и
дочерьми. Часто она превращается в свою противоположность, и дочь ни в
коем случае не хочет быть такой, как мать. Но если она приглядится
внимательнее, то окажется, что она по-прежнему очень на нее похожа.
Фраза типа «Мама, я очень на тебя похожа» проливает свет на эту
неприятную правду, снимает напряжение и соединяет.
Дети в равной степени связаны и с отцом, и с матерью. Если
родители друг с другом не ладят, имеет смысл посмотреть вот на что:
даже если внешне ребенок связан только с одним из родителей, как он
проявляет свою похожесть на другого?
Если участники расстановки демонстрируют сильные чувства,
которые внешне не соответствуют их ситуации, можно в первую очередь
предположить, что чувства являются перенятыми. Тогда внимание
направляется на других членов семьи: у кого в семье есть основания
испытывать подобные чувства?
 
В одной расстановке я столкнулся с тем, что дочь
испытывает сильный гнев по отношению к своей мачехе. Но у кого в этой
констелляции, состоящей из отца, первой жены, второй жены и дочери,
больше всего оснований для праведного гнева? Скорее всего, у первой
жены. Дочь смотрит на свою мать и говорит: «Я рада делать это за тебя».
Услышав такие слова, мать чувствует, что на самом деле злится она. Но
кто может быть подходящим адресатом ее гнева? Как выясняется и как можно
предположить, исходя из жизненного опыта, это не вторая жена, а бывший
муж.
Позвольте эхо отрегулировать ошибку
На конференции в Вислохе на меня произвело самое сильное
впечатление то, как Берт Хеллингер поступает с вопросами после
расстановки. Два или три раза ему задавали такие вопросы: «А почему ты
не включил в расстановку или не учел дядю?». Секунда на размышление,
затем согласие: «Точно, это было важно. Я забыл. Нужно сейчас же это
добавить». Добавление или следовало тут же, в реальной расстановке, или в
просьбе представить себе эту сцену.
Как-то Хеллингер сказал: «Эхо регулирует ошибку». Эта
фраза приносит большое облегчение. Хоть терапевт и руководит
расстановкой, но как человеку – а как может быть иначе! – ему
свойственно ошибаться. Он будет снова и снова совершать ошибки. Но здесь
работает не один только терапевт. Со-трудниками и со-творцами
расстановки является вся группа, а у Хеллингера даже весь зал. Эта
тесная связь существует как в семье, так и в этой работе.
Если терапевт ориентируется не только на участников
расстановки, но и установил «антенны» для восприятия невербальных
посланий и полезных замечаний из группы, то эхо, исходящее от других
присутствующих, может исправить ошибку или обнаружить новый хороший
путь. Но он должен сразу же отдавать его на проверку своей внутренней
инстанции. Если позволить группе оказывать слишком сильное влияние, это
может отвлечь от главного.
На семинаре мы можем ощущать свою тесную связанность в
большем поле и позволить ему себя нести. Или, обращаясь снова к образу
спелеолога: он движется вперед, но у него есть страховочный трос. Потому
что он не один, в этом приключении его сопровождают другие. И если,
несмотря на всю осторожность, он все же оступится, они помогут ему
встать. Так, поддерживая друг друга, терапевт и группа могут смело
отправляться в неизвестное.